— …А я, честно говоря, даже не знаю, что с ней такое! – говорит про
свекровь сорокалетняя Маргарита. – Муж что-то рассказывает про нее и ее
проблемы, а я даже не вслушиваюсь, головой киваю и думаю о своем. У меня как
будто звук отключается на время этого разговора! Я о ней не переживаю, и мне
совершенно не интересно, что там с ней…
свекровь сорокалетняя Маргарита. – Муж что-то рассказывает про нее и ее
проблемы, а я даже не вслушиваюсь, головой киваю и думаю о своем. У меня как
будто звук отключается на время этого разговора! Я о ней не переживаю, и мне
совершенно не интересно, что там с ней…
— И вот даже реально представления не имеешь, чем она так сильно
больна?
больна?
— Ну, знаю, что она ковид перенесла весной, и потом у нее какие-то жуткие
осложнения пошли, то ли на сердце, то ли на почки, она почти не встает вот
уже полгода, только до туалета по стеночке и все… На улицу не выходит,
лекарства какие-то пьет горстями, несколько раз, кажется, в больнице
лежала…
осложнения пошли, то ли на сердце, то ли на почки, она почти не встает вот
уже полгода, только до туалета по стеночке и все… На улицу не выходит,
лекарства какие-то пьет горстями, несколько раз, кажется, в больнице
лежала…
— Понятно. Муж там всем этим занимается?
— Ну да, больше некому. Ездит к ней через день, продукты ей закупает,
лекарства, готовит что-то несложное на скорую руку. Я ни в чем не участвую,
максимум, дежурный вопрос Олегу задаю – как там мама, мол. В первое время он
начинал что-то рассказывать, но видел, что я не слушаю…
лекарства, готовит что-то несложное на скорую руку. Я ни в чем не участвую,
максимум, дежурный вопрос Олегу задаю – как там мама, мол. В первое время он
начинал что-то рассказывать, но видел, что я не слушаю…
— Обижался?
— Наверно. А я что? Да, мне все равно, вот такая я свинья, делайте со мной,
что хотите! Ну, и Олег уже перестал посвящать меня в подробности, на
дежурный вопрос – дежурный ответ: все по-старому, мол. А тут в четверг на
прошлой неделе вдруг попросил отвезти мать в больницу. Сам он не может
именно в этот день по работе, а у меня выходной как раз… Я сначала было
согласилась, только для того, чтобы выручить мужа, разумеется. А потом
вспомнила, что у меня же на этот день запись на маникюр!
что хотите! Ну, и Олег уже перестал посвящать меня в подробности, на
дежурный вопрос – дежурный ответ: все по-старому, мол. А тут в четверг на
прошлой неделе вдруг попросил отвезти мать в больницу. Сам он не может
именно в этот день по работе, а у меня выходной как раз… Я сначала было
согласилась, только для того, чтобы выручить мужа, разумеется. А потом
вспомнила, что у меня же на этот день запись на маникюр!
— Слушай, ну маникюр – это же не что-то из ряда вон выходящее, запись на
него, наверно, можно и передвинуть на попозже или на другой день, разве
нет?
него, наверно, можно и передвинуть на попозже или на другой день, разве
нет?
— Передвинуть можно, конечно, но мне это неудобно. У меня хороший мастер,
свободных окон у нее мало. Так что… Нет, ну конечно, если бы дело касалось
здоровья детей, мужа, моих родителей – я бы все перенесла и отменила. Но
ради свекрови – не-а. Она в свое время ради меня и детей палец о палец не
ударила, так почему я должна?.. В общем, позвонила Олегу через полчаса, тут
же, и сказала, чтобы он как-то по-другому решал вопрос с матерью, у меня
запись к Оксане, я не могу уже ничего отменить!.. Он, конечно, обиделся
опять – у матери, мол, вопрос об операции на открытом сердце стоит, надо
срочно решать, а ты со своим маникюром. Ну, я ему напомнила, что когда-то
мне так же была нужна ее помощь, когда дети болели. И для нее тогда тоже
маникюр был в приоритете…
свободных окон у нее мало. Так что… Нет, ну конечно, если бы дело касалось
здоровья детей, мужа, моих родителей – я бы все перенесла и отменила. Но
ради свекрови – не-а. Она в свое время ради меня и детей палец о палец не
ударила, так почему я должна?.. В общем, позвонила Олегу через полчаса, тут
же, и сказала, чтобы он как-то по-другому решал вопрос с матерью, у меня
запись к Оксане, я не могу уже ничего отменить!.. Он, конечно, обиделся
опять – у матери, мол, вопрос об операции на открытом сердце стоит, надо
срочно решать, а ты со своим маникюром. Ну, я ему напомнила, что когда-то
мне так же была нужна ее помощь, когда дети болели. И для нее тогда тоже
маникюр был в приоритете…
…Маргарита в браке семнадцать лет, примерно столько же она знакома со своей
свекровью. При этом все эти годы невестка и свекровь, можно сказать, почти
не общались. Свекровь не горела желанием помогать с детьми, которых у
Маргариты с мужем двое, мальчики четырнадцати и двенадцати с половиной лет.
С двумя погодками, да еще когда они совсем маленькие, было непросто. То и
дело возникали ситуации, когда нужны были еще одни руки. Но взять их молодой
матери было просто не откуда.
свекровью. При этом все эти годы невестка и свекровь, можно сказать, почти
не общались. Свекровь не горела желанием помогать с детьми, которых у
Маргариты с мужем двое, мальчики четырнадцати и двенадцати с половиной лет.
С двумя погодками, да еще когда они совсем маленькие, было непросто. То и
дело возникали ситуации, когда нужны были еще одни руки. Но взять их молодой
матери было просто не откуда.
— Мои родители тогда работали на Дальнем Востоке, помочь не могли, а вот
свекровь была рядом, буквально на соседней улице! – рассказывает Маргарита.
– Но она жила своей жизнью! Ни сын, ни внуки не были ей интересны, ей даже в
гости прийти было некогда, хотя звали. Да что там в гости – позвонить, и то
времени не находилось. По молодости я злилась на нее ужасно, не понимала,
как так? А ведь перед рождением первого обещала мне золотые горы – и
помогать, и сидеть, и во всем участвовать. В итоге моя мама летела из
Хабаровска, чтобы посидеть со старшим сыном, пока я лежала в больнице с
младшим! Потому что свекровь, живущая рядом, помочь отказалась
наотрез…
свекровь была рядом, буквально на соседней улице! – рассказывает Маргарита.
– Но она жила своей жизнью! Ни сын, ни внуки не были ей интересны, ей даже в
гости прийти было некогда, хотя звали. Да что там в гости – позвонить, и то
времени не находилось. По молодости я злилась на нее ужасно, не понимала,
как так? А ведь перед рождением первого обещала мне золотые горы – и
помогать, и сидеть, и во всем участвовать. В итоге моя мама летела из
Хабаровска, чтобы посидеть со старшим сыном, пока я лежала в больнице с
младшим! Потому что свекровь, живущая рядом, помочь отказалась
наотрез…
Как-то у Маргариты со свекровью был скандал на эту тему, молодая женщина
высказала матери мужа, отказавшейся в очередной раз в аховой ситуации
выручить их с детьми, что вот придет время, попросите помощи, я тоже скажу,
что не обязана. Свекровь тогда расхохоталась, напомнив невестке старый
анекдот про стакан воды в старости и про «а пить-то совсем не
хочется».
высказала матери мужа, отказавшейся в очередной раз в аховой ситуации
выручить их с детьми, что вот придет время, попросите помощи, я тоже скажу,
что не обязана. Свекровь тогда расхохоталась, напомнив невестке старый
анекдот про стакан воды в старости и про «а пить-то совсем не
хочется».
— Обидно было просто ужас как! – вздыхает Маргарита. — Ну, потом я как-то
отпустила эту ситуацию, успокоилась, поняла – вот такой человек, живет для
себя и ради себя, и мне стало легче. Перестала ждать от нее чего-то, общение
свела к минимуму. А там и дети выросли, так бабушку и не узнали почти. Муж
общался с ней один, звонил ей время от времени. Иногда ездил помогать, но до
последнего года это было крайне редко, по пальцам можно пересчитать, сколько
раз. Не потому, что он такой черствый, а просто помощь свекрови как бы и не
нужна была, пока она была здорова и на ногах. Генетика у нее хорошая, мать
ее до девяноста пяти лет дожила, в трезвом уме и в ясной памяти, и свекровь
надеялась на то же самое. А потом случился этот ковид, и все встало с ног на
голову…
отпустила эту ситуацию, успокоилась, поняла – вот такой человек, живет для
себя и ради себя, и мне стало легче. Перестала ждать от нее чего-то, общение
свела к минимуму. А там и дети выросли, так бабушку и не узнали почти. Муж
общался с ней один, звонил ей время от времени. Иногда ездил помогать, но до
последнего года это было крайне редко, по пальцам можно пересчитать, сколько
раз. Не потому, что он такой черствый, а просто помощь свекрови как бы и не
нужна была, пока она была здорова и на ногах. Генетика у нее хорошая, мать
ее до девяноста пяти лет дожила, в трезвом уме и в ясной памяти, и свекровь
надеялась на то же самое. А потом случился этот ковид, и все встало с ног на
голову…
Ситуация изменилась на сто восемьдесят градусов, и уже у Маргариты нет
никакого желания общаться со свекровью и помогать ей. А уж терпеть ради этой
помощи какие-то неудобства для себя лично, пусть это будет просто перенос
записи к маникюрше на другой день, и вовсе не хочется.
никакого желания общаться со свекровью и помогать ей. А уж терпеть ради этой
помощи какие-то неудобства для себя лично, пусть это будет просто перенос
записи к маникюрше на другой день, и вовсе не хочется.
А может, Маргарита не права, и так в семье не делается? Должна помочь, хотя
бы ради любви к мужу, тем более, что никаких особых жертв пока не
требуется?
бы ради любви к мужу, тем более, что никаких особых жертв пока не
требуется?