– Да ты мачеха, а не мать. Как тебе не стыдно?! Двух родных дочерей выгнать
из дома. Одна беременная, другая с ребенком на руках. И куда же им теперь
уйти, бедным?
из дома. Одна беременная, другая с ребенком на руках. И куда же им теперь
уйти, бедным?
Зина дождалась, когда сестра закончит кричать, и спокойно сказала:
– Так возьми их к себе.
– Это с какого перепугу?! – взвизгнула. – Ты им мать, а я только
тётя.
тётя.
– Ну если я мать, то мне и решать, – отрезала.
Зине в этом году исполнится 50. А чувствует она себя на все 70 – как
разбитая кляча.
разбитая кляча.
Мужа потеряла в 30. Осталась вдовой с двумя дочками. Тянула их и рвала
жилы, чтобы поставить малых на ноги. Чтобы были не хуже других. Хорошо, что
своё жилье имелось: двухкомнатная хрущёвка досталась ей от бабушки, за
которой она присматривала в последние месяцы её жизни.
жилы, чтобы поставить малых на ноги. Чтобы были не хуже других. Хорошо, что
своё жилье имелось: двухкомнатная хрущёвка досталась ей от бабушки, за
которой она присматривала в последние месяцы её жизни.
Зина надеялась, что когда хоть одна из дочерей закончит вуз, то уже
появится больше свободного времени. Но где там…
появится больше свободного времени. Но где там…
– Мама, а это мой Колюня, познакомься! – выпалила старшая дочь Катя, только
Зина переступила порог квартиры. За дочкой переминался с ноги на ногу и
водил туда-сюда испуганными глазами ушастый парень .
Зина переступила порог квартиры. За дочкой переминался с ноги на ногу и
водил туда-сюда испуганными глазами ушастый парень .
– Ну?! – дернула дочь своего избранника.
Кавалер подошёл и, краснея, пробормотал:
– Э-э-э, мы хотим пожениться. Это… как его… Прошу руки вашей
дочери.
дочери.
– Можно мы поживем с тобой немного? – закончила за него Катя и захихикала.
Она и не дожидалась ответа. Счастливая, потянула его в детскую и закрыла
дверь. Ну, действительно, куда же им деваться?
Она и не дожидалась ответа. Счастливая, потянула его в детскую и закрыла
дверь. Ну, действительно, куда же им деваться?
Под одной крышей
До этого сестры жили вместе в одной комнате, а теперь меньшая, Вика, должна
была перебраться к матери. Не прошло и 6 месяцев, как Катя родила сыночка, и
стало понятно, что «немного поживём» затянется надолго.
была перебраться к матери. Не прошло и 6 месяцев, как Катя родила сыночка, и
стало понятно, что «немного поживём» затянется надолго.
Зине быстро стало не хватать зарплаты. Молодожены оставляли ей нянчить
внучка, а сами шли в ванную бултыхаться. Вода тогда лилась тоннами, счета
приходили просто астрономические. Накормить такую ораву, включая вкусности
для маленького Ванечки, тоже было непросто. А еще и младшая подросла. И
сразу: «Мам, дай!..»
внучка, а сами шли в ванную бултыхаться. Вода тогда лилась тоннами, счета
приходили просто астрономические. Накормить такую ораву, включая вкусности
для маленького Ванечки, тоже было непросто. А еще и младшая подросла. И
сразу: «Мам, дай!..»
– У нас нет денег, – сразу же развела руками Катя, когда Зина намекнула на
то, что следовало бы скидываться их семье хотя бы на продукты.
то, что следовало бы скидываться их семье хотя бы на продукты.
– Я в декрете, а Колюня собирает на машину. Мам, ну ты что, не
видишь?
видишь?
Зина видела, вздыхала и сама себя начинала ругать. Потому что мысли смутные
лезли в голову: казалось, старшая дочь с зятем залезли ей на голову и ноги
свесили. Не так она себе представляла зрелость. Если бы ещё тишина была в
доме…
лезли в голову: казалось, старшая дочь с зятем залезли ей на голову и ноги
свесили. Не так она себе представляла зрелость. Если бы ещё тишина была в
доме…
– Я не собираюсь мыть нужник за чужим мужиком! – визжала Вика.
– У меня ребенок на руках! Иди пригляди, и я уберу! – огрызалась
Катя.
Катя.
– Мужу своему отдай, он опять за компьютером сидит и в «танчики» играет. И
вообще – катитесь уже отсюда на все четыре стороны!
вообще – катитесь уже отсюда на все четыре стороны!
Зина пыталась мирить сестер.
Распределяла между ними обязанности, призывала к порядку. Но проходил
день-другой, и все начиналось сначала.
день-другой, и все начиналось сначала.
– Вика, твоя очередь мыть посуду! – кричала из кухни Катя.
– Бегу, аж спотыкаюсь, – хмыкала та. – Твой ещё вчера мусор должен был
вынести, а мешок до сих пор стоит и портит воздух.
вынести, а мешок до сих пор стоит и портит воздух.
– Я муж, и это не входит в мои обязанности, – тут же вмешивался в перепалку
двух сестер зять. Он за пять лет, как поселился в их квартире, уже хорошо
обжился.
двух сестер зять. Он за пять лет, как поселился в их квартире, уже хорошо
обжился.
– Мама, – ныла меньшая, – скажи уже им, чтобы убирались! Места уже совсем
нет! И вообще, я твоя младшая дочь, а значит, должна унаследовать
квартиру.
нет! И вообще, я твоя младшая дочь, а значит, должна унаследовать
квартиру.
– Ах, вот как ты заговорила, – всплеснула руками Зина. – Вообще-то, я еще
не собираюсь на тот свет! Квартиру получите пополам и поровну, но не
сейчас.
не собираюсь на тот свет! Квартиру получите пополам и поровну, но не
сейчас.
Вика окончила институт и устроилась на работу. Зина надеялась, что хоть
младшая копейку начнет подбрасывать в семью. Но где там! То одна сумочка, то
другая, то сапожки с платьями – транжирили свои деньги так, что до конца
месяца начинали просить на проезд у матери. Зина сердилась: она горбатится
на двух работах, чтобы прокормить всех и оплатить коммуналку, а Вика на
очередные обновки деньги выпрашивает.
младшая копейку начнет подбрасывать в семью. Но где там! То одна сумочка, то
другая, то сапожки с платьями – транжирили свои деньги так, что до конца
месяца начинали просить на проезд у матери. Зина сердилась: она горбатится
на двух работах, чтобы прокормить всех и оплатить коммуналку, а Вика на
очередные обновки деньги выпрашивает.
– Знаешь, мама, а чего это ты с Катьки деньги так не требовала, как с меня?
У нее, видите ли, то декрет, то безработица – она не может. Так и я не
могу!
У нее, видите ли, то декрет, то безработица – она не может. Так и я не
могу!
Последняя капля
Конец терпению Зины настал в один вечер, когда она уставшая вернулась с
работы домой, а у них гости. И чемодан с вещами в коридоре – это Вика уже
привела кавалера.
работы домой, а у них гости. И чемодан с вещами в коридоре – это Вика уже
привела кавалера.
– Вот, со мной Дима, – отрапортовала. – Мы уже заявление подали, будем
расписываться. А пока поживём здесь. Ок?
расписываться. А пока поживём здесь. Ок?
– Где? – спросила ошарашенная Зина.
– Ну, здесь, – глубокомысленно закатила глаза Вика, нарисовав в воздухе
руками мнимый круг. – Тем более, у тебя скоро появится внук или
внучка.
руками мнимый круг. – Тем более, у тебя скоро появится внук или
внучка.
– Вы на кухне собираетесь жить? – Зина из последних сил пыталась сохранить
спокойствие.
спокойствие.
– Да мы как бы и не против, но Катькин Коля любит шастать по ночам к
холодильнику. А мы все же молодожены . Нам нужна отдельная комната. И с
тобой, как ты понимаешь, тоже не вариант…
холодильнику. А мы все же молодожены . Нам нужна отдельная комната. И с
тобой, как ты понимаешь, тоже не вариант…
Вика замолчала. Молчание было с подтекстом. Она ждала, что мать сама
предложит: «Ну, конечно, живите, дети, в моей комнате. Вы же молодые, а я
старая, мне уже ничего не нужно. Я себе в ванной постелю или в
коридоре…»
предложит: «Ну, конечно, живите, дети, в моей комнате. Вы же молодые, а я
старая, мне уже ничего не нужно. Я себе в ванной постелю или в
коридоре…»
Но не оправдала Зина надежд младшей дочери.
Окликнула старшую и ледяным тоном объявила:
– Даю вам, дорогие мои дочери, ровно месяц на поиски своего жилья.
Снимайте, езжайте в села к своим мужьям. Всё, точка!
Снимайте, езжайте в села к своим мужьям. Всё, точка!
Что тут началось, как Зину только не поливали! Она стала им врагом.
– Я устала, хочу покоя, – прервала Зина истерику дочерей. – Вынянчила вас,
дала образование, а теперь хочу, чтобы вы улетели из моего гнезда. По
возможности буду вам помогать, иногда посижу с внуками, рада вас здесь
видеть, но жить вы должны отдельно.
дала образование, а теперь хочу, чтобы вы улетели из моего гнезда. По
возможности буду вам помогать, иногда посижу с внуками, рада вас здесь
видеть, но жить вы должны отдельно.
***
С тех пор прошел год. Как же кричали дочери, что дорогу забудут к матери и
внуков не покажут… Но отошли помаленьку. Отношения перешли в разряд
деловых: они предупреждают, спрашивают разрешения и только тогда привозят
нянчить детей. Нашли квартиры, стали выкручиваться сами. На мать еще
сердятся, но её это уже не волнует.
внуков не покажут… Но отошли помаленьку. Отношения перешли в разряд
деловых: они предупреждают, спрашивают разрешения и только тогда привозят
нянчить детей. Нашли квартиры, стали выкручиваться сами. На мать еще
сердятся, но её это уже не волнует.
Что-то Зине подсказывает – если бы не выгнала их тогда, сейчас бы для неё
места в её же собственной квартире не нашлось.
места в её же собственной квартире не нашлось.
